«Не бросайте жемчуга вашего перед свиньями…»
– И ты хочешь сказать, она в живую поёт? Миллион, миллион, миллион алых роз! Хоть бы она спела её!
– Да, хорошая песня…
Две одинокие подруги, круглая и плоская, встретились первого января. Решили посидеть вместе на кухне, доесть новогоднюю селёдку под шубой, пропустить по стаканчику. Круглая была главным бухгалтером сельского поселения. Её пухлые пальчики с многочисленными перстнями ловко наматывали тонкий ломтик колбаски на вилку и швыряли его в томно распахнутый ротик. Плоская была библиотекарем в доме культуры. Привыкнув всю жизнь перебиваться с хлеба на воду, она и за праздничным столом терялась перед видом традиционного изобилия. Обе, уже изрядно накушавшись вишнёвой наливки, уставились в экран телевизора, дабы насладиться эстрадными изысками.
– Интересно, а вот кожу у неё подтягивают. Это как? За волосами как-то пристёгивают складки? Лицо-то у неё, глянь какое. – Круглая начала разговор, как всегда энергично, напористо и, не думая.
– А что? Может, тоже хотите так? – С глупой улыбкой на лице промычала плоская.
– Да, Боже сохрани! – Круглая выпучила глаза на подругу, – Но я им завидую, если честно. Живут без мучений! Ни диет, ни упражнений. Пошёл к врачу, жир тебе выкачали с боков и хоть на «Голубой огонёк» иди. Лицо натянули, губы накачали. Я бы на их месте, ух!
Подруги размашисто загрохотали, а с экрана телевизора доносилось:
«Поживи в моей шкуре, а потом уж учи меня жить:
Кого гнать мне из суи, а кого мне любить.
Поживи в моей коже, а потом уж учи меня жить:
Кому выставить нож мне, а кого мне любить…»
– А ножки-то, ножки какие у неё, смотри! 70 лет, а она козочкой по сцене!
«Поживи в моей шкуре – то сухой, то блестящей;
Проживи мои бури, отдыши моё счастье.
Поживи, но подольше – и узнаешь побольше:
Как от счастья смеяться и от слёз не стреляться!»
– А ты что ничего не ешь? – буркнула круглая, не отрывая глаз от телевизора. – Ешь, говорю! За всё уплочено!
– Да, у меня язва…
– Фигуру блюдёшь? Надеешься ещё мужика найти?
– Никого я не ищу – театрально сморщилась от вопроса плоская.
– Тебе жрать можно, сколько влезет. Всё равно, как щепка. Это я, как ни сижу на кефире, все равно разносит от одной конфетки. Толстая, есть толстая.
– Что Вы? Какая же Вы толстая? Вот Людмила Меркешкина, та да…
«Святая ложь, пусть даже ты свята,
Твоя мне ненавистна доброта.
Я тебе не верю!
За то, что в душу лезешь ты ко мне,
За то, что всем довольна ты вполне»
Круглая подпела последние две строчки, наливая в рюмочки на ножке пахучую наливку.
– А вот ты довольна всем? – Спросила она подругу.
– Вполне! – Выкрикнула, совсем уже запьяневшая плоская и опрокинула бокал залпом.
«Если скажут, что жил ты не так.
Не возражай, спорить не надо.
Если скажут, что ты сущий дурак,
А ты согласись, у тебя своя правда.
Не беда, потерпи, пусть почешут языки!»
– Я вообще довольна своей жизнью! У меня всё лучше всех! Пусть все эти сплетники, хоть облупятся, болтать про то, как мне мужика надо и на что я колбасу покупаю. Мне все равно!
«Даже если жизнь бьёт по голове,
Ты не дрефуй, будь всегда на коне!
Вслед за сердцем, только вперёд,
А там уж как повезёт»
– Ну, так-то она счастливая женщина. Дочь, вон какая, внуки. Двое мелких теперь. Дети они ж омолаживают, она никогда не состарится. Жизнь, какая яркая… Счастливая она женщина… – Круглая произнесла это с каким-то печальным вздохом, и ватный комок подобрался к самому горлу. О чём она думала в этот момент? Может, ей вспомнилось то, как она в голубом платьице, звонкая и тоненькая, словно струнка, бежала на свидание к улыбчивому пареньку, который оказался «неудачной партией для неё». Или мысленно вернулась к тому, как вместо поступления в консерваторию, подала документы на второсортные бухгалтерские курсы…
Плоская вдруг оживилась:
– Ну, а Киркоров, что? Сидит в зале, улыбается! Он профукал её. Думал, что он молодой, она за ним бегать будет… А она ещё моложе ухажёра нашла.
– Она – молодец. Счастливая она женщина…
«Вся наша жизнь – только бал лицемерия!
Где все счастливы, только не верьте нам!
Никому из нас, никому из нас.
Здесь предательство чаще доверия,
Что не алмазы, то бижутерия –
Счастье напоказ, счастье напоказ…»
– Слушай, а почему ты с Лёнькой разбежалась? Он же не пил вроде? Така любоф у вас была… – Как-то некстати вспомнила круглая.
– Да… Не пил. Он сам от меня ушёл, испугался.
«Не приведи судьба, на склоне дней
Мне пережить родных своих детей.
И если бед не избежать на свете,
Пошли их мне! Мне! Мне! Не детям!»
Плоская почему-то вдруг представила себе жизнь, которая случилась бы, если бы она когда-то решилась сохранить своего ребёнка. Но вслух почему-то сказала:
– Вот улыбается она как-то… Неестественно что ли…
– Волосы свои у неё, какие шикарные. Или это парик? Мне кажется, свои. Но кто-то рассказывал, что она на концерте прямо парик сняла, а у неё там три волосинки. Может, и правда парик.
– О! Затанцевала! Опа-опа-опа! Цыганочки ей не хватало!
«Перестаньте меня вычислять, осуждать и оплакивать,
Я сама добровольно распахнутой настежь стою!
Никогда на добро не жалела я силы растрачивать,
Я не всех одинаково – каждого больше люблю!»
– Сколько ж билеты на такой концерт стоят, интересно…
– Мне вот у Кристины её нравится пластика. Она так танцует, не одинаково со всеми. Какая-то особенная.
«Всё сполна, всем сполна, по счетам и без счёта, наотмашь!
Я у вас на глазах столько раз догорала дотла…»
– Как же ей водички бы хоть, она запыхалась. О, перерыв. Сейчас отдохнёт.
– А ведь, правда, дело не в возрасте, а?
– Любовь похожая, на соооооон!..
– Ага, любовь у неё… Вот поёт про любовь, а с кем у неё любовь-то? С Галкиным что ли?
С телеэкрана к зрителям шла энергия. Смысловые волны заполняли пространство маленькой плохо освещённой кухни, с клеёнкой, заляпанной остатками праздничной пищи. Метафоры соскакивали с кончика языка легендарной певицы и начинали жить своей жизнью. Но, кажется, не здесь.
– Ладно, пойду я. Так вкусно всё наготовили! Наелись, я встать не могу. Теперь до полночи не усну. Ну, ладно… Пока!
В тексте использованы цитаты из песен Аллы Борисовны Пугачёвой
Автор: Настя Кузнецова
Иллюстрации: Марта Мэй
Как вам статья?
